8603
4
Вряд ли кто в нашей стране не слышал о полете из фашистского плена на Heikel He-111 Михаила Девятаева и его товарищей, совершенном в феврале 1945 года. Многие годы считалось, что это единственный в своем роде подвиг. Но самым первым, еще в ночь на 13 августа 1943 года, на захваченном вражеском самолете, совершил побег из фашистского плена летчик-истребитель Николай Кузьмич Лошаков.
В ночь на 12 августа 1943 года с немецкого аэродрома, который тогда был недалеко от города Острова, взлетел связной самолет Fi-156 «Storch». Едва он набрал высоту, как небо, еще не успевшее затянуться густой синевой, пересекли световые столбы прожекторов. Пошарив по небу, они скрестились в одной точке. Цель поймана! В лучах сверкнули крылья самолета, нетрудно было определить, что он свой, немецкий. Все равно по этой цели начали неистово бить зенитки. Чтобы обойти огненный барьер, Fi-156 «Storch» стал маневрировать, но это продолжалось несколько минут. С земли хорошо видели, как, свалившись на крыло, машина начала беспорядочно падать, а потом нырнула в ночную темноту.
Почему в ту августовскую ночь фашистские батареи получили приказ прервать полет своего самолета Fi-156 «Storch»?
«Гвардии лейтенант Лошаков Николай Кузьмич, уроженец села Малинино Тимашевского района Краснодарского края, в бою за Социалистическую Родину, верный военной присяге, проявив геройство и мужество, 27 мая 1943 года погиб в воздушном бою в районе станции Мга».
Такая запись была сделана на последней странице личного дела гвардии лейтенанта Лошакова вскоре после его 121-го вылета на боевое задание. В тот памятный день по тревоге наши истребители поднялись в воздух. Предстояло сорвать полет двух немецких самолетов, которые корректировали стрельбу фашистской осадной артиллерии по Ленинграду. Но в это время в воздухе неожиданно появились фашистские истребители, спешившие на выручку корректировщикам.
«Яковлевых» было вдвое меньше, но они все же приняли неравный бой. Лошаков атаковал врагов, но в самом начале боя его самолет был подбит.
Кто-то из наших летчиков видел, как загорелся самолет Николая, а после боя доложил командиру, что Лошаков погиб. Этим и можно объяснить появление записи в личном деле летчика, которая как бы подводила итоговую черту его жизни.
Почему в ту августовскую ночь фашистские батареи получили приказ прервать полет своего самолета Fi-156 «Storch»?
«Гвардии лейтенант Лошаков Николай Кузьмич, уроженец села Малинино Тимашевского района Краснодарского края, в бою за Социалистическую Родину, верный военной присяге, проявив геройство и мужество, 27 мая 1943 года погиб в воздушном бою в районе станции Мга».
Такая запись была сделана на последней странице личного дела гвардии лейтенанта Лошакова вскоре после его 121-го вылета на боевое задание. В тот памятный день по тревоге наши истребители поднялись в воздух. Предстояло сорвать полет двух немецких самолетов, которые корректировали стрельбу фашистской осадной артиллерии по Ленинграду. Но в это время в воздухе неожиданно появились фашистские истребители, спешившие на выручку корректировщикам.
«Яковлевых» было вдвое меньше, но они все же приняли неравный бой. Лошаков атаковал врагов, но в самом начале боя его самолет был подбит.
Кто-то из наших летчиков видел, как загорелся самолет Николая, а после боя доложил командиру, что Лошаков погиб. Этим и можно объяснить появление записи в личном деле летчика, которая как бы подводила итоговую черту его жизни.
Но Лошаков в тот роковой для него день не погиб. Собрав все силы, Николай перевалился за борт кабины и дернул кольцо парашюта. Все это произошло над линией фронта. Судьбу воина решило направление ветра, который в тот день порывисто дул в сторону противника. На его позиции и опустил парашют потерявшего сознание летчика. Сознание вернулось к Лошакову только на операционном столе фашистского госпиталя.
Вскоре на груди Лошакова появилась нашивка с № 3264. Он стал заключенным лагеря военнопленных. Но с самого первого дня плена Николая не покидала мысль о побеге. Едва затянулись раны, которые он лечил подорожником, Николай подыскал надежных товарищей. Ими оказались летчики Михаил Казанов и Геннадий Кузнецов. Они решили сколотить такую боевую группу, которая смогла бы в подходящий момент при возвращении колонны с работы обезоружить конвоиров и освободить пленных. Но действовали они недостаточно осторожно. Лагерное руководство узнало о готовящемся побеге. Его организаторов перевели в «партизанский домик» — место пыток. Казанова изувечили так, что потом пришлось ампутировать ногу. Летчиков тут же разлучили: Кузнецова перевели в Псковский лагерь, а Лошакова в лагерь близ города Острова.
В новом лагере Николая направили в дорожную команду, которую гоняли на строительство дороги к аэродрому. Копая засохшую землю, летчик то и дело смотрел в сторону аэродрома. Однажды, в обеденное время он засмотрелся на кружившие в небе немецкие самолеты. Вдруг он почувствовал на своем плече чью-то руку и услышал: «Что, хлопец, хотел бы на одном из них улететь домой?» Спросивший сказал, что зовут его Иваном, а фамилия Денисюк. Ему приходится помогать заправлять самолеты горючим. От нового знакомого летчик узнал, какие типы самолетов на аэродроме, как они охраняются, порядок их обслуживания. Когда Николай услышал про маленький связной самолет Fi-156 «Storch», у него тут же вырвалось: «Вот на нем и полетим».
Вскоре на груди Лошакова появилась нашивка с № 3264. Он стал заключенным лагеря военнопленных. Но с самого первого дня плена Николая не покидала мысль о побеге. Едва затянулись раны, которые он лечил подорожником, Николай подыскал надежных товарищей. Ими оказались летчики Михаил Казанов и Геннадий Кузнецов. Они решили сколотить такую боевую группу, которая смогла бы в подходящий момент при возвращении колонны с работы обезоружить конвоиров и освободить пленных. Но действовали они недостаточно осторожно. Лагерное руководство узнало о готовящемся побеге. Его организаторов перевели в «партизанский домик» — место пыток. Казанова изувечили так, что потом пришлось ампутировать ногу. Летчиков тут же разлучили: Кузнецова перевели в Псковский лагерь, а Лошакова в лагерь близ города Острова.
В новом лагере Николая направили в дорожную команду, которую гоняли на строительство дороги к аэродрому. Копая засохшую землю, летчик то и дело смотрел в сторону аэродрома. Однажды, в обеденное время он засмотрелся на кружившие в небе немецкие самолеты. Вдруг он почувствовал на своем плече чью-то руку и услышал: «Что, хлопец, хотел бы на одном из них улететь домой?» Спросивший сказал, что зовут его Иваном, а фамилия Денисюк. Ему приходится помогать заправлять самолеты горючим. От нового знакомого летчик узнал, какие типы самолетов на аэродроме, как они охраняются, порядок их обслуживания. Когда Николай услышал про маленький связной самолет Fi-156 «Storch», у него тут же вырвалось: «Вот на нем и полетим».
Самолет Fi-156 «Storch». Герхард Физелер спроектировал эту машину как самолет укороченного взлета/посадки и снабдил ее крылом большой подъемной силы. Разбег "Шторьха" составлял всего 65 метров, а пробег после посадки — 22 метра; при встречном ветре 40 км/ч машина могла "зависать" в воздухе без потери управляемости. Созданный по спецификации 1935 года на легкий связной и разведывательный самолет, Fi-156 впервые поднялся в воздух весной 1936 года и был принят на вооружение в 1937 году.
В тот день солнце палило нещадно. С трудом пленные работали лопатами в окаменевшей глине. Наконец повеяло вечерней прохладой. Вот-вот будет подана команда, заканчивать работу. Пленных пересчитывают и гонят в лагерь. Держась за живот, согнувшись, Николай попросил у конвоира разрешения сбегать в кусты. Он торопливо направился в кустарник, примыкавший к ангару. В условленном месте, под лопухами, взял комбинезон и пилотку, стал незаметно пробираться к стоянке самолетов.
Спустя минут десять Лошаков увидел, как на стоянку отрулили самолет Fi-156 «Storch». Из него вышли два фашистских летчика, о чем-то заговорили с механиком, указывая на Ивана, и пошли в сторону столовой. И вот долгожданный сигнал Ивана — скорее к самолету!
Лошаков действовал так же уверенно, как бывало в родном полку, на своем аэродроме, отправляясь на боевое задание. Денисюк в это время залил горючее в бак, освободил шасси от колодок и с помощью летчика поднялся в кабину. Теперь экипаж был в полном составе. Короткий разбег — и вот машина оторвалась от земли.
12 августа, как передали наши наблюдатели в штаб Волховского фронта, немецкий самолет, обстрелянный своими зенитками, пересек линию фронта и ушел на восток. В ту ночь были приняты все меры к розыску загадочного самолета. Первыми его увидели, а вернее, услышали в ночной темноте рокот мотора на берегу реки, жители деревни Бритина Новгородской области. Они побежали ловить немцев, а встретили Николая Лошакова и Ивана Денисюка, только что вырвавшихся из лап врага.
Немецкие зенитчики так и остались в неведении, почему поздним вечером 12 августа 1943 года было приказано им сбить свой, помеченный черными крестами, самолет Fi-156 «Storch». Нам же известны и подробности этого перелёта. Во время обстрела осколок попал в руку летчика. Превозмогая боль, он продолжал крепко держать штурвал. Мотор стал давать перебои, в кабине появился дым. Приземлились, а точнее, плюхнулись на луг, около реки. Утром в самолете насчитали девять пробоин. Вот таким трудным был 122-й боевой полет летчика Николая Лошакова.
Спустя минут десять Лошаков увидел, как на стоянку отрулили самолет Fi-156 «Storch». Из него вышли два фашистских летчика, о чем-то заговорили с механиком, указывая на Ивана, и пошли в сторону столовой. И вот долгожданный сигнал Ивана — скорее к самолету!
Лошаков действовал так же уверенно, как бывало в родном полку, на своем аэродроме, отправляясь на боевое задание. Денисюк в это время залил горючее в бак, освободил шасси от колодок и с помощью летчика поднялся в кабину. Теперь экипаж был в полном составе. Короткий разбег — и вот машина оторвалась от земли.
12 августа, как передали наши наблюдатели в штаб Волховского фронта, немецкий самолет, обстрелянный своими зенитками, пересек линию фронта и ушел на восток. В ту ночь были приняты все меры к розыску загадочного самолета. Первыми его увидели, а вернее, услышали в ночной темноте рокот мотора на берегу реки, жители деревни Бритина Новгородской области. Они побежали ловить немцев, а встретили Николая Лошакова и Ивана Денисюка, только что вырвавшихся из лап врага.
Немецкие зенитчики так и остались в неведении, почему поздним вечером 12 августа 1943 года было приказано им сбить свой, помеченный черными крестами, самолет Fi-156 «Storch». Нам же известны и подробности этого перелёта. Во время обстрела осколок попал в руку летчика. Превозмогая боль, он продолжал крепко держать штурвал. Мотор стал давать перебои, в кабине появился дым. Приземлились, а точнее, плюхнулись на луг, около реки. Утром в самолете насчитали девять пробоин. Вот таким трудным был 122-й боевой полет летчика Николая Лошакова.
Источник:
Ссылки по теме:
- Фронтовые письма
- Лидия Литвяк - юная королева истребителей
- Великолепные фотографии Тимоти О'Салливана, сделанные в 1861-68 годах
- Подвиг чекистов в боях у вокзала Ростова-на-Дону
- Советские снайперы в годы Великой Отечественной войны
Новости партнёров
реклама
Название деревни – Бритино.
Например, в 1972 году один из воркутинских журналистов в репортажной статье, посвященной встрече Лошакова с учениками и учителями школы № 12, написал о его побеге следующее: «...Оказавшись раненым и попав немецкий плен, он сумел не только бежать из фашистской неволи, но и завладеть с двумя товарищами вражеским самолетом. На нем они перелетели через линию фронта и вернулись к своим» (Чайка С. Живая легенда // Заполярье - 23.02.1972 г.).
Более того, в 1977 году корреспондент республиканской молодежной газеты, рассказывая о выступлении Лошакова перед военнослужащими Сыктывкарского гарнизона, назвала третьего участника перелета на «Шторхе» – пленного Георгия Зотова (Борисевич Т. Урок мужества // Молодежь Севера - 02.11.1977 г.).
Вместе с Лошаковым в немецком лагере для военнопленных находился Михаил Николаевич Кознов.
а) «Именной список личного состава 14 гвардейского Ленинградского ордена Красного Знамени истребительного авиационного полка имени А.А. Жданова, погибших в период Великой отечественной войны – с 22 июня 1941 г.», содержит запись: «[46] | мл. л-т пилот | Лошаков Николай Кузьмич | 27.5.43 г Сбит в воздушном бою в р-не 8 ГЭС. Экипажи наблюдали падение с-та и парашютиста в р-не Келколово»;
б) «Именной список безвозвратных потерь начальствующего и рядового состава Частей 275 Истребит. Авиа-дивизии с "17" по "31.5." 1943 г.» указывает: «Лошаков Николай Кузьмич | Младший лейтенант | … | 27.5.1943 г. в р-не Синявино, Ленингр. области. Сбит в воздушном бою истребит. пр-ка. | Не хоронен | …»;
в) Приказом ГУК НКО СССР от 07.07.1943 г. № 0490/пог. об исключении из списков Красной Армии в соответствующий перечень лиц начальствующего состава ВВС, погибшего в боях против немецко-фашистских войск, включен «26. Младший лейтенант» Лошаков Николай Кузьмич … Погиб 27.5.43 г.».
Из материалов архивно-следственного дела Лошакова известно, что посадку угнанного самолета он произвел 11 августа 1943 года в 22 часа 40 минут.
1. Девятаев угнал тяжелый бомбер, а не легкую этажерку.
2. угнал с сверхсекретной ракетной базы! инфа о ней была важнее любого бомбера
3. Девятаев был узником концлагеря, а Лошаков был добровольцем-хиви (так называли русских, служивших в вспомогательных частях вермахта). не военнопленным (!), как пишет ТС.
4. Девятаев бежал из концлагеря и угнал бомбер, Лошаков угнал летающую этажерку с аэродрома, которого он обслуживал вместе с приятелем. догадайтесь с трех раз, кому было во много раз проще это провернуть?
В сентябре 1945 года его нашёл С. П. Королёв, назначенный руководить советской программой по освоению немецкой ракетной техники, и вызвал на Пенемюнде[8]. Здесь Девятаев показал советским специалистам места, где производились узлы ракет и откуда они стартовали. За помощь в создании первой советской ракеты Р-1 — копии «Фау-2» — Королёв в 1957 году смог представить Девятаева к званию Героя.