2145
1
Совещание длилось долго, и мы услышали от Ковпака немало хлёстких замечаний, немало полезного и поучительного. Вышли потом на морозец красные, разгорячённые, как из бани.
Совещание длилось долго, и мы услышали от Ковпака немало хлёстких замечаний, немало полезного и поучительного. Вышли потом на морозец красные, разгорячённые, как из бани. Хотелось о многом подумать и многое переделать заново. Усталость томила тело, а мысль работала ясно и чётко. Гитлеровцы как бы смирились с наличием партизанских зон, и в нашем районе на глазах возрождались советские порядки. Приток партизан в наши отряды значительно усилился.
— Утомительно получилось, — сказал Сидор Артемьевич, разминая на крыльце затёкшие от долгого сидения ноги.
— А ехать ещё вон куда!
— А вы у меня на базе ночуйте. Сидор Артемьевич, здесь недалеко, — предложил я, — Вместе с Иваном Константиновичем Сыромолотным.
Ковпак посмотрел на меня внимательно, перебросился парой слов с Сыромолотным.
— Ладно, Батя, вези. Первый раз за время своей партизанской жизни на чужой базе ночевать буду, вдали от своего боевого ядра. Да уж ладно, так и быть.
Поздно ночью в тёплой, удобно оборудованной, хорошо замаскированной с земли и с воздуха нашей штабной землянке мы говорили с Сидором Артемьевичем по многим насущным нашим вопросам, а потом сели играть в «дураки». Сидор Артемьевич — игрок азартный. Он крепко хлопал картами об стол, выигрывая, весело смеялся и потирал руки, а если видел, что я зазевался, совал валета вместо дамы или сбрасывал лишнюю карту в сторону. При этом глаза его плутовато блестели. И тут же как бы вскользь, он задавал «ехидные» вопросы.
— У тебя люди как: если гитлеровцев где накроют, трофеями пользуются? — как бы невзначай отращивал он, с невинным видом кроя туза простой семёркой.
Что вы, Сидор Артемьевич! — возражал я, снимая семёрку и водворяя туза на место. — У меня это категорически воспрещено.
Опять я, значит, ошибся? — Ковпак, вздыхая, тащил к себе «воз». — А ты это напрасно. Он, парнишка-то, может, отчаянную храбрость проявил, ну и пусть ему пистолетик или часы на память останутся.
Мародёрства только не допускай, спекуляции всякой, а так — напрасно.
Рано утром, после хорошего завтрака, я усадил Сидора Артемьевича и представителя ЦК КП(б)У в санки и повёз такими трущобами среди лесных завалов, что они уже не на шутку начали сомневаться в том, что я сумею вывезти их к условленному месту встречи с эскортом у «горелой сосны».
— Завезёшь ты меня, Батя, к чорту в зубы, — говорил Сидор Артемьевич, — и пошто я только с тобой связался!
— Ничего, ничего! Ничего не случится, — говорил я — Вот как раз во-время и прибудем.
Точно к назначенному времени мы подкатили к «горелой сосне». Тут были выставлены наши посты, а высланная помощниками Ковпака боевая рота в ожидании своего командира заняла оборону по всем правилам военной тактики.
Г.М. Линьков "Война в тылу врага"
— Утомительно получилось, — сказал Сидор Артемьевич, разминая на крыльце затёкшие от долгого сидения ноги.
— А ехать ещё вон куда!
— А вы у меня на базе ночуйте. Сидор Артемьевич, здесь недалеко, — предложил я, — Вместе с Иваном Константиновичем Сыромолотным.
Ковпак посмотрел на меня внимательно, перебросился парой слов с Сыромолотным.
— Ладно, Батя, вези. Первый раз за время своей партизанской жизни на чужой базе ночевать буду, вдали от своего боевого ядра. Да уж ладно, так и быть.
Поздно ночью в тёплой, удобно оборудованной, хорошо замаскированной с земли и с воздуха нашей штабной землянке мы говорили с Сидором Артемьевичем по многим насущным нашим вопросам, а потом сели играть в «дураки». Сидор Артемьевич — игрок азартный. Он крепко хлопал картами об стол, выигрывая, весело смеялся и потирал руки, а если видел, что я зазевался, совал валета вместо дамы или сбрасывал лишнюю карту в сторону. При этом глаза его плутовато блестели. И тут же как бы вскользь, он задавал «ехидные» вопросы.
— У тебя люди как: если гитлеровцев где накроют, трофеями пользуются? — как бы невзначай отращивал он, с невинным видом кроя туза простой семёркой.
Что вы, Сидор Артемьевич! — возражал я, снимая семёрку и водворяя туза на место. — У меня это категорически воспрещено.
Опять я, значит, ошибся? — Ковпак, вздыхая, тащил к себе «воз». — А ты это напрасно. Он, парнишка-то, может, отчаянную храбрость проявил, ну и пусть ему пистолетик или часы на память останутся.
Мародёрства только не допускай, спекуляции всякой, а так — напрасно.
Рано утром, после хорошего завтрака, я усадил Сидора Артемьевича и представителя ЦК КП(б)У в санки и повёз такими трущобами среди лесных завалов, что они уже не на шутку начали сомневаться в том, что я сумею вывезти их к условленному месту встречи с эскортом у «горелой сосны».
— Завезёшь ты меня, Батя, к чорту в зубы, — говорил Сидор Артемьевич, — и пошто я только с тобой связался!
— Ничего, ничего! Ничего не случится, — говорил я — Вот как раз во-время и прибудем.
Точно к назначенному времени мы подкатили к «горелой сосне». Тут были выставлены наши посты, а высланная помощниками Ковпака боевая рота в ожидании своего командира заняла оборону по всем правилам военной тактики.
Г.М. Линьков "Война в тылу врага"
Источник:
Ссылки по теме:
- Посмертная маска Сталина ушла с молотка за 17 тысяч долларов
- "Чтоб ты жил на одну зарплату": Сколько зарабатывают мировые лидеры
- Грозный Сталин: интернет атакует вирус с изображением генералиссимуса
- В пруду под Челябинском обнаружили Сталина
- Поцелуй власти: чмоки, засосы и объятия генсеков и президентов
Метки: Великая Отечественная война Партизанская правда Сталинские герои герой советского союза иосифовы дети народные мстители партизаны сталин
Новости партнёров
реклама
