Сокуров и Нанкин

Имелось в советском и российском Кинематографе имя режиссера, которое неизменно произносится с неким придыханием. Сокуров. Его картины всегда претендовали на звание «элитных». Фильмов с глубоким и глубинным смыслом. В чем-то философских. Именно то, что требовалось как советской, так и российской «богеме». Она крайне падка на подобные шедевральные шедевры, позволяющие «узреть» в сменяющих друг друга картинках нечто, недоступное простому обывателю, так называемому «совку и ватнику». Господин Сокуров был обласкан как «тоталитарными», так и «демократическими» культурными бонзами. Денег на его творения и из социалистического, и из капиталистического карманов, отсыпалось как из рога изобилия, одинаково изрядно. Что позволило режиссеру, помимо всего прочего, снять целую Трилогию. Серию фильмов, объединенных общей канвой – «Молох», «Телец» и «Солнце». В тетралогию входил еще фильм «Фауст», но история любви Фауста совершенно выбивалась из общей картины. Картина «Молох» описывала последние часы жизни Адольфа Гитлера и его любовницы Евы Браун. Премьера картины, снятой об австрийце на русские деньги, состоялась, почему-то во Франции. Видимо, так элитарнее…

Картина «Телец» – о последних днях смертельно больного Ленина. Ленин в фильме выглядел вполне себе гнилостно и трагикомично, подспудно намекая на наркоманскую «идею» о том, что на самом деле Ильич – гриб. Сюжет, по всей видимости, был навеян Творцу перестроечными байками писателя Николая Львовича Бунича.

А вот кино-эпос «Солнце» доносил до массового, или же кулуарного зрителя жизненную трагедию Императора Японии времен Второй Мировой Войны Хирохито. В венчавшем трилогию полотне главный герой несказанно страдал. Но, не как Ленин, сморщено и постыдно. Он страдал вполне себе изящно, в отутюженной форме, и фееричных сапогах. Что, впрочем, не помогало – Императору было, как сказал поэт, «кюхельбекерно и тошно». И я его, Императора, вполне понимаю – в течении всей картины, он никого так и не убил… А судя по жизненному пути Сына Небес, это дело он любил со всей своей божественной силой, переданной ему для подобных целей лично богиней Аматерасу Амиками. Что владыка всех японцев и полоненных неоднократно доказывал веским словом, быстро превращавшимся в лихое дело.

В начале 1937 года японцы разбили китайские войска в ходе второй японо-китайской войны. 12 августа в ходе боев у Нанькоу, плевав на Гаагскую декларацию 1899 года и 23-ю статью Гаагской конвенции 1907 года, японцы применили химическое оружие. Результат самураев впечатлил, и они принялись извращаться, как могли. Применяли и слезоточивые газы, и фосген, и хлорин, и люизит, и хлорпикрин, и горчичный газ. Всего и по многу.

Резали всех подряд. В ходе боев за Шанхай (середина августа – конец ноября 1937 года), погибло несколько сотен тысяч китайцев, в основном некомбатантов. Во время оккупации территории Страны, 13 декабря японцы вошли в древнюю китайскую столицу город Нанкин. И устроили резню. Террор длился до 6 недель. За это время город был уничтожен практически полностью. 1/3 его сожжена. По разным источникам японцы прикончили от 200 000 до 500 000 человек, хотя сами японцы застенчиво признают «всего 40 000».

Приказ о начале резни отдал лично Принц Асака. Японская нация сие действо вполне одобряла. Газеты метрополии «Осака Майнити симбун» и «Токио нити-нити симбун» широко освещали конкурс «состязание в убийстве ста человек мечом» – единоборство двух офицеров, которые соревновались в том, кто быстрее отрубит 100 голов. Человеческих. Кроме обезглавливания, оккупанты сотнями закапывали мирных жителей заживо, топили, сжигали (тоже заживо), рубили на части, распиливали, варили. Детей нанизывали на штыки, и разбивали им головы подручными средствами. Военнопленные тоже не были обижены самурайским вниманием. Только 18 декабря было расстреляно и утоплено в реке Янцзы 57 500 китайских солдат и офицеров. Палачи справились всего-то за пару часов. Что тоже – вполне себе достижение. Самое замечательное, то была не низовая инициатива, нет. Японцы такого понятия даже не приемлют. Японцы – самая дисциплинированная нация на Земле, и их солдаты все делают только по приказу. У упырей в хаки было на то одобрение принца Асако, и даже Личная Санкция Императора Хирохито. 6 августа 1937 года Сын Неба озаботился, и издал специальную Директиву о том, что к пленным не должны применяться нормы международного права! Согласно этому указу пленных можно было рубить на куски, их использовали в качестве стрелковых мишеней для тренировок, топили, варили и закапывали заживо. Чего только не измышляли, затейники. Помимо просто убийств, 20 000 девушек было изнасиловано, без учета детей и пожилых. Обычно после этого использованных женщин зверски убивали. Писательница Айрис Чан в своей книге «Нанкинская резня» описывает такие ужасы, которые современному человеку и в голову не взбредут.

По минимальным оценкам только в Нанкине изнасиловали, замучили, зверски убили не менее 150 000 мирных граждан. Преступления были просто чудовищными. Чудовищными настолько, что произвели неизгладимое впечатление даже на немецкого предпринимателя и члена НСДАП Йона Хайнриха Детлефа Рабе. В кратчайшие сроки он смог организовать на месте комитет по спасению. Йон метался по городу, и пытался остановить изуверства, но японцы его просто не слушали. Тогда он собрал всех своих сотрудников, которые соорудили зону безопасности, утыкав ее по периметру нацистскими флагами. А сами бегали по городу и в буквальном смысле вырывали несчастных китайцев из рук озверелых убийц, надевая обреченным на руки повязки со свастикой. У японцев был приказ не трогать подданных союзника, посему они грустно отпускали свои жертвы. Сам Рабе организовал медицинскую помощь и продовольственные коридоры, и находился в лагере до того момента, когда японцы утолили свою лютую жажду человеческой крови. Подобное ужасам Нанкина творилось на ВСЕЙ оккупированной японцами территории, и не только собственно Китая. Тактика «выжженной земли» осуществлялась планомерно. В рамках операции «Санко сокусен» (Три все), руководил которой Ясудзи Окамура. «Три все» означало «Убивай все, сжигай все, грабь все». Территория пяти провинций (Шаньдун, Шаньси, Хэбэй, Чахар, Шэньси) разделили на 3 сектора – мирный, полумирный и враждебный. В результате, по данным историка Мицуеси Химэты, погибло более 2 700 000 китайцев. Уничтожалось «все мужское население от 15 до 60 лет, подозреваемое в неповиновении».

Не обошли вниманием самураи и другие нации. В Сингапуре, к примеру, тоже проводилось планомерное уничтожение населения. Резня именовалась по-китайски «Сук-Чинг» («стереть их», «чистка»). По-японски – Какуошукусей (чистка китайского языка) и Сингапору Дайкеншо (большой контроль Сингапура). Уничтожались поголовно участники обороны Малайского полуострова и Сингапура, бывшие служащие британской администрации, простые люди, сделавшие когда-то пожертвование в фонд помощи Китаю, родившиеся в Китае и все «представляющие угрозу». Этим занималась японская военная сыскная полиция «Кемпейтай». После зачистки Сингапура, операцию распространили на всю Малайю. Но войск не хватало, и было принято решение зачистить вообще все китайское население. Но по той же причине (нехватка войск) до конца план не реализовали. Жертвами стали около 100 000 китайцев и малайцев.

10 февраля 1945 года японцы начали Манильскую резню. Разрушались все постройки инфраструктуры – больницы, церкви, школы, жилые здания, приюты, монастыри. Жители, врачи, медперсонал, учителя, монахи, женщины и дети убивались. Разнесли даже испанское консульство, уничтожив 50 человек. Разрушались и пригороды Манилы, и окрестные города. Погибло более 100 000 человек.

Распоясавшихся солдат, даже японской армии, становилось сложно держать в узде. Для их «развлечения» на территории Китая создали «Станции утешения», государственные и частные. Начали с Шанхая, и к 3 сентября 1942 года количество станций достигло 400 штук (включая 10 на Сахалине). Это были бордели для военных, персонал которых комплектовался сперва японками (для офицеров), а, потом – китаянками и пленными из Индонезии, Филиппин, Кореи и Бирмы. Число жертв – от 20 000 по японским данным и 410 000 – по китайским. Возраст – от 11-12 лет. В день работницы обслуживали от 20 до 60 клиентов. При беременности женщинам вводился «препарат 606» на основе мышьяка. Правда, проблему изнасилований это не решило. Военным жалко было платить 2-5 йен, когда можно было изнасиловать и убить первую попавшуюся китаянку.

Не обошли своим вниманием воины Ямато и европейцев. Из 132 000 военнопленных домой смогло вернуться лишь… 35 500 человек. То есть, 26,9%. К примеру, в 1942 году на острове Батаан в лапы к японцам попало 78 000 человек, в основном филиппинцев, при наличии американцев, англичан и прочих. Их погнали в концлагерь, за 100 км. пешком, что было в последствии названо «марш смерти». Добралось до места назначения около 50 000 пленных. Остальных добрые японцы замучили по дороге. Развлекались как обычно – кололи штыками, рубили мечами, вспарывали животы, морили голодом. Ничего из ряда вон, сплошные серые будни Японской Императорской Армии.

В 1936 году был создан печально знаменитый «Отряд 731». Он располагался на территории Китая в 20 км. от Харбина. На секретной базе отряда в течение 13 лет проводились чудовищные опыты над людьми. Их намеренно заражали всевозможными болезнями, испытывали яды и боевые штаммы. Ученые проверяли, как ведет себя человеческое существо в разных условиях – при кипячении, замораживании, высушивании, раздавливании, удушении, вивисекции, под действием электричества… «Ученым» очень интересно было наблюдать за тем, как руки живых людей окунали в жидкий азот, и били по ним палкой – на сколько кусков разлетится остекленевшая человеческая плоть? Замучено дичайшими пытками было от 3 000 до 10 000 человек. Треть из которых являлись советскими гражданами. 12 японских ученых «отряда 731» получили на Хабаровском процессе 1949 года от 2 до 25 лет. Но командир отряда Сиро Исии и руководители групп были спасены от праведного гнева Трибунала американцами. Их вывезли в США до начала процесса, и дали возможность продолжать свои «изыскания» в США, после вернув на родину. Человеческий материал, им, конечно, вряд ли давали, что и не важно. Документации наработано было предостаточно.

В общем, потери Китая от японской оккупации превосходят потери ЛЮБОЙ страны во время Второй Мировой Войны. И приближаются к 37 000 000 человек. Сюда входят убитые, умершие от голода и болезней, пропавшие без вести. Еще порядка 15 000 000 человек добродушные сыны Микадо Хирохито убили, заморили и зверски замучили в Бирме, Лаосе, Сингапуре, Мьянме, Вьетнаме, Таиланде и других несчастных государствах Индокитая и Океании.

Отдуваться же за буйные фантазии Солнца-Хирохито пришлось подчиненным исполнителям. Сам Живой Бог, Император, Генералиссимус, Главковерх Японии выторговал себе и своей семье жизнь. Главным условием Капитуляции Японии с японской стороны была неприкосновенность Императора. Если ему такой возможности не представили бы, Япония продолжала бы долгую войну с миллионами жертв. Получив заверения от американцев, Хирохито приказал своей Стране капитулировать. Трибунал из представителей 11 государств, известный как Токийский Процесс не смог его судить. Трибунал закончил свою работу 12 ноября 1948 года. 29 обвиняемых, тысяча выездных заседаний суда, 7 приговоренных. Суд над военными преступниками был одним из пунктов Акта о Капитуляции Японии. Основная вина за Нанкинскую резню упала на генерала Иванэ Мацуи – его повесили в Токио 23 декабря 1948 года. Генерала Хисао Тани, командира 6-й дивизии расстреляли у южных ворот города, который он уничтожил. Всего повесили 7 человек. 15 осудили на пожизненное заключение. Одного – к 7 годам. Одного – к 20 годам. Сюмэй Окав,а идеолог японского милитаризма, притворился идиотом, и его исключили из списка. Фумимаро Коноэ, премьер-министр принял яд. Министр иностранных дел Есукэ Мацуока, и адмирал Осами Нагано умерли во время следствия.

Сам же главный виновник чудовищных злодеяний и фетиш господина Сокурова, военный преступник Хирохито был выведен американской стороной из-под следствия. Как и его семья. 16 августа 1960 года в городе Нагоя торжественно открыли памятник «Погибшим героям», как трактовал событие премьер-министр Э. Саито. На самом деле – памятник 7 главным японским военным преступникам, которых повесили по приговору Токийского трибунала в 1948 году. Героями японцы считают генерал-лейтенанта Есио Татибана, адмирала Мори и троих их «сотрапезников», обвинявшихся американцами в людоедстве. Ни в одном международном документе такой формулировки тупо не нашлось, так что повесили гурманов за «препятствие почетному захоронению».

Не знаю, было ли так изначально, либо же образ Хирохито сильно повлиял на самого творца именно в процессе съемок, но господин Сокуров возлюбил Императора Всех Японцев всеми фибрами трепетной режиссерской души советского интеллигента. Декаденские страдания вынужденного под давлением РККА отдать приказ о сдаче в плен Вооруженным Силам Страны Восходящего Солнца главнокомандующего, так и не ушли из жизни Сокурова даже после окончания съемок и проката картины. Они остались с ним навсегда. Вот такое «погружение в материал». И, как человек творческий, привыкший к массовой аудитории, он постарался донести свое видение предмета обожания до всех, до кого смог дотянуться. Чем поверг общество в крайнее смущение. Он представил покойного японского КРОВАВОГО УПЫРЯ в достаточно оригинальном амплуа. Амплуа этакого рыцаря без страха и упрека, переживания которого не то что должны, а просто ОБЯЗАНЫ дойти до сердца каждого «Человека с хорошим лицом». Ибо переживания сии глубинны как воды залива Симоносеки, чисты как снег горы Фудзи, и страдательны как кодекс «Бусидо» со всеми возможными дополнениями.

12 декабря 2011 года душка Александр Сокуров за свои труды на ниве японофилии получил из рук генерального консула Ичиро Кавабаты «Орден страны восходящего Солнца. Золотые лучи с розеткой». За ВОСХВАЛЕНИЕ. Естественно, от имени Императорской семьи. И это понятно. Никто в мире до Сокурова, кроме разве что особо ретивых японских лизоблюдов не описывал быт кровожаждущего зверя Хирохито в таких няшных тонах. Заслужил, слов нет!

И вот тут нашего «Остапа понесло»… Творец «Солнца» описал свои чувства при получении страстно желаемой «розетки» как сказочные. И тут же похвастался, что тоже не лыком крестьянским шит, не «совок-парвеню», а прислонен к лучшим родам Японии! И может даже войдет в анналы. Очень глубоко… В доказательство напомнил, что его фамилия (прямиком из деревни Подорвиха, что под Иркутском) также… весьма смахивает на японскую! Это и понятно – «сакура», или «сокура», «вишня» или «вышня» – Творцу все равно. И оттого, он чувствует всей трепетной душой, что Япония – его вторая Родина. А может даже и первая. Ведь «было время, когда Япония оказалась единственной страной, которая поддержала меня и моих товарищей-кинематографистов». «Лучшие рода» ошарашенно молчали, вежливо улыбаясь вновь обретенному родственнику… Далее Творец отметил, что России, несомненно, есть чему поучиться у японского народа. Хотелось бы поинтересоваться у Мэтра, чему именно? Изящно проводить церемонию изнасилования беременных женщин, со вспарыванием им животов, и после церемонии красиво развешивать плоды на деревьях? Отточенными движениями истинного экибаниста нанизывать на клинковый штык винтовки «Арисака» по несколько орущих младенцев за раз? Художественно связывать людей колючей проволокой, и тысячами топить в реке? Сотнями рубить головы на спор, подобно истинным буси? Человеку искусства, вероятно виднее, что могут почерпнуть белые «унтерменши» из передового опыта «исключительной азиатской расы».

И да, напоследок, дабы избежать недопонимания. Закончил господин из хорошей семьи «Вишнев» (Сокуров) свой пламенный спич во славу Страны Восходящего Солнца вполне четким тезисом: «И, наверно, нужно отдать японскому народу прекрасные земли, принадлежащие им».

А мы вот все «тупим»…

Кирилл Перемет